20.
Их затворничество продолжалось неделю.
Лёшка разговаривал с Пашей, просил сбегать к Таше, но Паша отказывал, иначе его тоже запрут, и ему кое-что обещали…
— Что тебе такого обещали, что своему брату не хочешь помочь? – спросил Лёшка. Паша даже вздрогнул:
— Лёша, да, ты мне брат! Но тебе хуже будет, если вы сейчас с Ташей встретитесь! Успокойтесь, когда за вами прилетят, вам надо быть снова лучшими друзьями!
— Так что тебе пообещали, что ты молчишь, что случилось с Ташей?
— Да ничего с ней не случилось! – досадливо дёрнул здоровым крылом Паша, о его волнении говорил хвост, ходивший ходуном.
— А всё-таки? – не отставал Лёшка.
— Ты помнишь, Пушу? – спросил Паша.
— Помню… — смутился Лёшка. – А где она?
— Отправили на плантации, отрабатывать провинность.
— Какую ещё провинность? – нахмурился Лёшка.
— Она полюбила тебя, и ты откликнулся.
— Я?! – удивился мальчик. Потом вспомнил и покраснел.
— И ты думаешь, у Таши тоже?..
— Не знаю, но может быть. И ещё. Она рвётся к тебе, я подслушал разговор шамана и целителя. Что-то хочет тебе сказать.
— Попросить прощения?
— Не знаю. А пообещали мне Налью, — покраснел Паша, — у нас с ней отклик…
— Что значит, «отклик»? – решил разобраться Лёшка.
— Когда появляется единение душ.
— Ты хочешь сказать, Шух и Таша любят друг друга? – удивлённо спросил Лёшка, внимательно рассматривая зверомальчика. Он не мог поверить, чтобы девочка реально в такого влюбилась. Потом вспомнил Пушу, своё влечение к ней.
— Не могу сказать, — пожал плечами Пашка, — у вас нет ментальных способностей. Возможно, Шухарт просто внушил ей что-то. Но им нельзя быть вместе, тем более, нашему племени нельзя ссориться с вашим отцом. Если Шухарт добился её, это может разрушить наши отношения, правда? Лёшка сглотнул слюну и кивнул, ещё не веря в слова друга и почти брата по племени о том, что Шух мог добиться его любимой, что ли, опять повторяется история с изменой ему любимой девочки? Сильно зажгло татуированные крылышки, казалось, они начинают пробиваться.
Пашка, насладившись волнением друга, улыбнулся и сказал:
— Целитель проверял Ташу, всё нормально! – и отодвинулся в сторону.
— Как дам! – замахнулся на него Лёшка.
— А у тебя хвост растёт! – отпрыгнул от хижины Пашка, а Лёшка закрутился посреди своего жилища, в поисках хвоста. Им там тоже что-то рисовали.
Лёшке стало немного легче, но, представив Ташку в объятиях Шуха, и то, как они обнимались, а возможно и целовались, его опять съедала жгучая ревность и обида на девочку, пусть даже она была под гипнозом. То, что его самого окунали в озеро, когда он дико возбудился, мальчик считал случайностью.
Лёша хоть разговаривал с Пашей, через решётчатую стену хижины, с Ташей никто не говорил, исключая ту дикую женщину, которая всё пыталась ей что-то сказать. К сожалению, дотронуться до неё Таша не могла, между ними сидел огромный волк, с удивлением глядя на заточённых как звери, людей. Таша боялась к нему дотрагиваться, иначе поняла бы его, наверное, его звериные мысли.
Щек как воды в рот набрал. Кормил её какой-то дрянью, как будто забыл, как любил детей, на глазах у неё занимался сексом с дикаркой, которая что-то кричала Таше, а может, от боли. Щек будто наказывал этим девочку. Чтобы ей было неприятно, и намекал на её поведение и измену с Шухом. Их же с Лёшей обручили, татуировку в виде кольца на пальцах сделали, по человеческому обычаю, вместо настоящих колец, которые можно просто снять. Шаман даже какое-то заклинание прочитал. Не помогло заклинание…
Конечно, как и во всех мужских коллективах, во всём виновата женщина и даже девочка. Таша ушла в свою вонючую конуру, где перестали менять солому и шкуры, со слезами на глазах вспоминала рассказы больших девчонок, из прошлой, или просто приснившейся жизни, что изнасилованная девочка обвиняется в своём собственном изнасиловании, её травят, пока она не повесится. Особенно, если забеременеет. Таша стала понимать, за что с ней так обходятся, за то, что Шух признался ей в любви, а она поддалась его обаянию и внушению. Именно внушению, потому что в данный момент она видела в нём только зверя, ну ещё хорошего друга, благодаря которому она обрела часть возможностей леопардов, она научилась читать образы и некоторые мысли живых существ, при тактильном контакте. А ещё жгли татуировки крылышек, как будто они на самом месте прорезались, и даже в районе копчика чесалось. Ташка даже думала, у неё отрастает хвост, в наказание за измену.