Микробиологический НИИ институт.
Работа с «гангреной» – это текучка, как бы вроде с обыкновенным микроорганизмом. Привыкаешь к нему. И, не обращаешь внимание, на условности.
Но бывали и такие заказы, что становилось «не по себе». Например, нужно поработать с гонококком (по-простецки, и в простонародье, – «трепаком»), вот это уже пострашнее. Особенно, если ты семейный гражданин.
Но в таких случаях нам делали прививки (естественно в институте и негласно), и, если бы мы (те, кто работает с этой культурой) заразились гонореей (не дай бог), наш институт выдал бы справку нашим женам (на официальном бланке). В справке было бы указано, что это связано с проф. риском, а не с похождениями заскучавших еще молодых женатиков, но уже посматривающих на сторону….
Но были такие микробы — особо опасные, от которых можно было и стать не совсем нормальным пареньком, и это был, например – менингококк!
Объяснять это не нужно, все знают, что если заразишься, то можешь вскоре стать дураком.
И для антибактериальной прививки в нашем институте для «своих», которые имели или будут иметь контакт с этим микробом — в соседней лаборатории в другом здании объявили: — прививаем вашу лабораторию. Приходите: — сегодня вы «добровольцы». Позвонили по телефону и потребовали — поживей.
Надо было так случиться, что первым из нашей лаборатории почему-то пошел я. Нужно пояснить, что в той лаборатории, где осуществляли прививки (кстати американские, для своих получше), были одни женщины, лет за сорок, все неженатые, глазастые, грудастые и «волковастые» на мужиков (как потом мы это узнали).
Вообще, на женщин из института, я смотрел как на стадо обособлено живущих людей неопределенного пола, с которыми можно поговорить и не более. И с таким настроением, без всяких задних мыслей, я как молодой телочек, смирно поплелся подставлять свое плечо, а поточнее лопатку спины, для укола.
Захожу, мне говорят — снимайте рубашку и майку. Я подчинился, захожу в бокс к черной жгучей брюнетке с карими и искрящими глазами.
**** Для справки.
Бокс – это стерильное, обычно небольших размеров (от 3-х до 6 м кв.) герметически закрываемое помещение с дверью, где отсутствуют (по теории) микроорганизмы. Температура в нем высокая, не комфортная.
Раньше бокс делался из стекол и дерева, окрашенных в белый цвет. Тому, кто работал в нем, а приходилось находиться там без перерыва по нескольку часов, – не позавидуешь. Женщины обычно снимали с себя все, т.к. было жарко. И одевали белый халат на голое тело. Их можно было понять.
— «Поворачивайтесь», говорит она. Я подчинился.
Она подошла ко мне и продолжает: — «Какая же у вас красивая спина, вы такой стройный»
. Я молчу и не понимаю, что дальше делать? Конечно, в молодом возрасте я был стройный.
Затем она положила свою руку на мою спину в области заплечья, и продолжает:
— «Да…, да…, не знаю, в такую красивую, не знаю, куда же куда Вам делать укол?», а сама все гладит и гладит по спине, разравнивая мои не очень густые волосы по спине. Туда – сюда, вверх – вниз. (Бог меня снабдил неплохой шевелюрой на спине).
Все гладит и гладит. Оказывается, (я вскоре понял), она так ищет место для укола.
А у меня начинают выскакивать мурашки по телу. Как-то не по себе. Чего же делать? Один, в боксе, никого нет. Может обнять ее, и посмотреть, что будет? Боюсь, а вдруг закричит или не так поймет? Рядом же люди, хотя бокс герметичный и закрывается плотно. Голова зашумела!
Ну что же делать?
Ну вот, кажется, нашла подходящее место и, замерла. И я тоже замер. Жду дальнейших действий с ее стороны. Так-бы и отдался на ее попечение, но не на долго… Стою и внутренне дрожу. Пустил все на самотек…
— Почувствовал запах спирта (это для дезинфекции места укола).
Но тут возникло другое осложнение.
Она придвинулась ко мне на не слишком хорошее расстояние. Ее тело зажало мне отход. Впереди – препараторский стол, а сзади ее прекрасная, и чувствую очень достойная, даже Рембрандту, ножка и кое-что еще.
Я стою к ней спиной, а должно же быть по-мужицки, все наоборот, если уж должно быть! Голова пошла кругом!
И тут укол, в подмышку, болезненный, неприятный, отбивающий всякие желания о «благих» намерениях мужчин.
Еще постоял секундочку в такой позе, и она говорит. – «Все, можете одеваться», и сожалением, «Приглашайте следующего из своей лаборатории».
Об остальных моментах в этой лаборатории я уже не помню, но запомнился ее взгляд, выражающий и сожаление, и глубокое разочарование, и что-то еще.